Протоиерей Борис Кравец: «Жить надо не для себя, а для людей»

Сотрудник пресс-службы Севастопольского благочиния Артемий Слезкин встретился с протоиереем Борисом Кравец, настоятелем храма Вознесения Господня на Северной стороне, для беседы на тему семьи, приходской жизни и современной православной молодежи.

 

– Отец Борис, каким было Ваше детство?

– Я родился в Севастополе 16 февраля 1982 года в семье рабочих. Мои родители, Николай и Галина, были инженерами завода им. Ленина, который сейчас прекратил свое существование. Родители не были воцерковленными. Детство прошло на Северной стороне. Здесь я родился, здесь живу и сейчас. Учился в школе номер 9, рядом с ней сейчас находится наш храм; в эту школу я прихожу, чтобы пообщаться с детьми. Как говорится, «где родился, там и пригодился».
На поляне, где сейчас стоит храм Вознесения Господня, мы с ребятами когда-то играли в футбол, фотографировались. Нам никто не говорил тогда, что здесь была церковь. О храме напоминали разве что ступеньки, чудом сохранившиеся до наших дней, но мы с ребятами не знали об их происхождении. Еще до нашего детства здесь были руины храма. Потом их просто засыпали землей, посадили парк.

Когда мне было лет 15, стала постепенно воцерковляться моя семья. Пришла в Церковь бабушка, позвала в храм мою маму. Вспоминаю, как мама уже соблюдала посты, установленные церковные правила, а мы с папой «отставали». Она нам говорила, когда мы вкушали мясо в пост: «Вот увидите, придет время, когда Господь вас заставит, и вы будете поститься». У святых есть такая мысль: «Не хотите поститься добровольно, будете поститься невольно».

Папа в тот момент был директором фирмы; случилось так, что она распалась, наступили трудные времена. Исполнилось «пророчество» мамы. Пройдя через жизненные испытания, пришел к Богу папа. Я стал пономарить в Свято-Никольском храме на Братском кладбище. В этом же храме мой папа, отец Николай, был призван к священству. Так получилось, что он начал работать церковным сторожем. И вот однажды, в 1996 г, неожиданно в Никольский храм приехал владыка Лазарь — без иподиаконов. Отец Георгий Поляков, настоятель, зная моего папу как человека верующего, позвал в алтарь, чтобы помочь в архиерейской службе. Конечно, это произошло не без Промысла Божия.

Так два раза в течение месяца приезжал архиерей, и два раза папа помогал в алтаре. Владыка обратил на него внимания, спросил о нем отца Георгия. Тот сказал, что, мол, это наш сторож, человек старательный, трудолюбивый, глубоко верующий. Владыка спросил папу: «Хочешь послужить Церкви Христовой?» Отец ответил: «Хочу». Какое-то время проходил практику, учился. В 1996 году был рукоположен в диакона, в 1999 году – в иерея. Папа был очень грамотным человеком. Духовного образования сначала у него не было, но было хорошее светское. Еще одно качество отца Николая — это целеустремленность.. В памяти остался большой лист бумаги, на котором мелким почерком отец записал весь строй богослужения. Как соединяются службы, стрелочками от одной – к другой. Целая богослужебная математика. Какие стихиры читаются, какой канон. Для себя, чтобы было понятно, он составил порядок богослужения в разных вариантах.

Позже папа пошел учиться в Таврическое духовное училище. Много, очень много работал сам, занимался самообразованием. У меня сохранился служебник, где его рукой между строк сделаны пометки, куда в какой момент идти, куда поворачиваться, что делать. Я очень благодарен своему отцу за его искреннее служение Церкви, внимательное, благоговейное. Пример отца оказал влияние и на мой жизненный выбор. В 1999 году я поступил в Киевскую духовную семинарию, по характеристике протоиерея Георгия Полякова, у которого нес послушание в течение 4-х лет. Перед этим, конечно, узнал правила поступления, готовился к экзаменам. Общался с одним из студентов. В моем представлении семинария была обычным учебным заведением. Но, приехав в Киев, я понял, что попал в «армию»: постоянные послушания, учеба, работа, помещения казарменного типа на 30 человек, двухъярусные кровати. Честно признаться, я был очень удивлен, для меня это было полной неожиданностью. В этот период стремительно развивалась инфраструктура Киево-Печерской лавры, на территории которой находилась семинария, строился Успенский собор, резиденция Блаженнейшего Владимира. И ко всем работам привлекали семинаристов. Вот и получалось – 15 дней учились, 15 дней работали. Несмотря на занятость на послушаниях, требовали преподаватели строго. Пропустил занятие, не знаешь материал-двойка! Было сложно, трудно. Сейчас я понимаю, что эти испытания были полезны мне: научили терпению и послушанию. Для священника это очень важно.

Семинарию я закончил за три года, в 2002-м, и поступил в Киевскую духовную академию, проучился там год очно, а следующие три – заочно. В 2003 году мой папа, отец Николай, отошел ко Господу.

Скажу о том, что в киевских школах, вместе с учебой, я нес послушание пономаря, чтеца в Свято-Ильинском храме на Подоле, настоятелем которого является отец Виталий Косовский. Отец Виталий в то время был благочинным всех храмов Киева и секретарем Предстоятеля УПЦ Блаженнейшего Митрополита Владимира.

Свято-Ильинский храм – храм древний, он является примером красоты богослужения, четкости, правильности. Хор Ильинского храма тоже заслуживает внимания. Он состоял из выпускников Одесской семинарии, студентов Киевской духовной академии. Это красивейший хор Киева. В семинарии нас учили теории; здесь, в Ильинском храме, мы изучали «вживую» практику.

Вспоминаю, что когда мы с моим другом Александром Афониным (сейчас — клириком Запорожской епархии), пришли к отцу Виталию, он сказал: «Братья, вот вы пришли сюда и думаете, что будут привилегии в семинарии, что вас будут отпускать преподаватели, будут более снисходительными к вам. Это действительно так. Но знайте, что если вы вылетаете с Ильинского храма, вы автоматически вылетаете из семинарии. Неважно, на каком курсе вы будете. Вы можете проучиться четыре года, и вам останется до выпуска два месяца, но если я вас выгоню отсюда, тут же покупайте билет домой.

Помню, бывало, он приходил, пальцем по плинтусу проводил, спрашивал: «Что это такое? Пыль? Еще раз такое увижу…». Вот какая была школа.

– Батюшка, после окончания семинарии будущему священнику надо определиться с личной жизнью: жениться или принимать монашество. Расскажите о своей семье, матушке, детях.

– Свою судьбоносную роль и в этом сыграла «Ильинка», потому что именно там мы познакомились с моей супругой Вероникой. Она пела в молодежном хоре. Мы долго присматривались друг к другу. Потом оказалось, что молились у одной иконы – Божией Матери «Почаевской». Это икона особая, на сегодняшний день она украшена всевозможными приношениями — кольцами, крестиками – получивших от Царицы Небесной помощь в своих нуждах. Матушка просила у этой иконы супруга, я супругу. Долго я не решался подойти к Веронике, для меня это было очень сложно, однако после пятой попытки нашел в себе силы. На четвертом курсе семинарии, в начале года, мы познакомились.

Супруга имеет высшее образование, она звукорежиссер, также окончила музыкальное училище. Вероника — большая помощница в работе на приходе. Трудится над постановками, концертами, в которых пригодились и ее музыкальное образование, и звукорежиссерские навыки. Занимается она детским хором храма, обучает среднюю группу воскресной школы. Одним словом, супруга взяла на себя колоссальный пласт работы на приходе.

Удивительно, что Вероника, киевлянка, жила на Севастопольской площади. Я приехал из Севастополя, нашел жену на Севастопольской площади и увез обратно в Севастополь.

Надо сказать, что мы с супругой думали оставаться после моего окончания семинарии в Киеве, общались по этому вопросу с отцом Виталием. Однако когда папа умер и мы ехали в Севастополь на похороны, решили — возвращаемся в Севастополь. Отец Николай очень хотел построить храм Вознесения Господня, собирал документацию на отвод участка, надо было закончить дело, начатое им. В этом, несомненно, также был Промысел Божий.

Если честно, я тогда не верил в такую возможность – возродить храм, ведь это колоссальный труд. Помню, говорил отцу: «Папа, а ты сможешь? Потянешь?» Он отвечал: «Я не смогу, ты продолжишь». То есть он вперед смотрел. Собирал утварь церковную, для того, чтобы самому начать служить. Говорил мне: «Ничего, тебе все пригодится». Служил здесь, на поляне, на месте будущего храма.

После похорон вернулись в Киев, к отцу Виталию, и сказали о своем решении, попросили благословения. Он благословил и сказал: « Правильное решение». Я говорю: «Предстоит строить храм». Он ответил: «Ничего, построишь. Я ведь строю». Он до сих пор строит большой собор в Святошинском районе Киева.

У нас с матушкой трое детей. Старшему Павлу – 10 лет, Петру – 6 лет и Иоанне – 4 года.

– Чувствуется Ваша любовь к святым апостолам.

– Да, есть такое (смеется). Дело в том, что Павел родился в феврале, мы хотели именно Павла. А Петр родился 10 июля, совсем близко к 12 июля, ко дню памяти святых первоверховных апостолов Петра и Павла. Поэтому решили назвать сына Петром. Иоанна родилась в день памяти святой праведной Иоанны Мироносицы, так что вопрос с именем для дочки не стоял.

– Удалось ли своим примером привести к Богу кого-то из друзей, бывших в Вашей жизни до принятия сана?

– Вспоминаю случай со своим одноклассником и одноклассницей. Мы встречались, я им рассказывал о Боге, о Церкви. Мне удалось убедить их в необходимости крещения. Знаете, как бывает: многие люди это Таинство ассоциируют с дальнейшей беззаботной жизнью, болеть не будем, придет успех в делах. Такой вот языческий подход. Хотя и тогда я говорил им, что не это самое главное в крещении. Сергей и Ольга крестились. Это было зимой. Их крестил мой папа, отец Николай, в Никольском храме на Братском кладбище. Мы возвращаемся обратно, и идем по крутому спуску, где детки любят кататься на санках. Тогда было очень снежно, и подростки использовали огромную покрышку от «Камаза». Мы спускаемся, и я понимаю, что сверху кто-то несется, успеваю подругу вытащить, а парень скользит, пытаясь убежать, и его по касательной задевает эта покрышка. Сережа падает, кровь и так далее. И вот вижу такой немой упрек: «Вот, только-только крестились, думали, что все будет хорошо, а тут – такое».

И хочется подспудно, чтобы у человека все было хорошо: ведь крестился, Ангел-хранитель его оберегает, и тут – такое испытание дано! Сейчас Сергей живет в Америке, у него двое детей, у младенца Филиппа я крестный. Слава Богу, Сергей после того случая в храм дорогу не забыл.

– Что для Вас самое сложное в пастырском служении?

– Исповеди. Я вспоминаю слова Блаженнейшего Владимира, он тоже говорил об этом. Я служу один, исповедь требует внимания, умения выслушать человека. Исповеди в нашем храме Великим постом продолжаются до 10 часов вечера. Много исповедников, каждому из которых хочется что-то сказать, выслушать его. Говорят, что исповедь не должна превращаться в беседу. У меня так не получается; это и моя, может, вина. Но мне сложно человека оборвать. Я знаю, что если я скажу «приди потом, поговорим», человек может больше никогда не прийти, как уже было на нашем приходе. Человеку нужно получить ответ здесь и сейчас. Поэтому я даю выговориться, позволяя сказать, может, больше, чем требуется на исповеди. Люди порой ждут сострадания, соучастия от священника, и я не могу им этого не дать.

– Батюшка, расскажите о молодежке вашего храма, как она образовалась, как проходят занятия.

– Начинал «молодежку» при нашем храме отец Михаил Викторов, который здесь нес послушание. Он пришел сюда диаконом. Я его попросил заняться молодежью на приходе. Молодые люди вместе собирались, общались. Потом отец Михаил был переведен в Свято-Никольский храм, но эта молодежная деятельность была продолжена. У нас есть четыре направления встреч: 1) изучение Священного Писания – готовится заранее какой-то человек, читаем определенный фрагмент Писания и идет обсуждение, а потом этот человек озвучивает комментарий святых отцов; 2) катехизис – основы православного вероучения; 3) просмотр и обсуждение фильмов; 4) изучение культур разных народов.

Конечно, не все проходит гладко — я бы сказал, волнообразно. Кто-то приходит к нам, кто-то уходит. Последние события, переход Крыма и Севастополя в состав России, нас также коснулись. Три семьи, которые посещали занятия – украинские военнослужащие. Они уехали в Украину, на материк. Получается, что 7 человек нас покинули. Расставаясь, плакали, но что сделаешь…. Сейчас у нас 15 человек молодежи.

Проводим с ребятами разные мероприятия. Вот сейчас готовим бал и концерт ко Дню семьи, любви и верности. Кроме того, я являюсь духовником БПРС – братства православных разведчиков-следопытов. В БПРС есть детки и с нашего прихода. При нашем храме действует сестричество милосердия, входящее в состав общегородского сестричества милосердия имени преподобномученицы Елизаветы Федоровны. Начинал работу с сестрами милосердия мой отец. В 4-й горбольнице для них выделили молельную комнатку. Сестричество оказывает помощь пациентам: духовную и материальную. Сестры готовят еду, каждый день кормят до 15-20 человек зимой, чуть меньше – в теплое время года. Прихожане приносят в храм вещи, мы передаем их бездомным. Бывает, человека выписывают из больницы, а ему нечего надеть. Вот мы и помогаем, чем можем. Готовим еженедельно больных к Исповеди и Причастию.

– То есть вопрос о свободном времени не стоит, батюшка?

– Не стоит. Иногда, правда, эгоизм просыпается, спрашиваешь себя: «Нужно ли кому-то все, что ты делаешь?» Тут я сразу вспоминаю Патриарха Кирилла, который сказал, что священник, отдающий себя целиком и полностью своему приходу, людям, будет и здоров физически, Господь пошлет ему какой-то материальный достаток, и, самое главное, мир и любовь в семье. Все это я вижу на себе. Единственное, о чем я скорблю — не хватает времени на своих детей. Ведь бывает так: «Папа, поиграй со мной, папа, давай поедем туда-то». А ты не можешь. У меня есть единственная надежда на то, что Господь, видя, как родители трудятся, не отдыхая и не живя, что называется, в свое удовольствие, откроет детям глаза на эти заботы, и они вырастут людьми трудолюбивыми.

– Если помечтать, ваша идеальная жизнь – какая она?

– Протоиерей Андрей Ткачев говорит, что у каждого из нас в голове есть картинка идеальной жизни. Но, не дай Бог, чтобы она реализовалась. Ведь тогда Содом и Гоморра оживут во всей своей полноте. Стараюсь полагаться на Господа, и как Он ведет, так и поступаю, не беря во внимание то, что мне хочется.

Моя идеальная жизнь – та, которой я живу теперь. Я очень благодарен Богу за то, что служу в Севастополе, что Он привел на эту землю и помог продолжить дело, начатое моим отцом. Я чувствую, что я нужен здесь, и, слава Богу. Мне кажется, что когда у тебя не хватает времени на себя, то ты нужен другим. А если хватает времени на себя, ты не нужен никому кроме себя.
Что касается идеала… Конечно, я переживаю и молюсь за детей. Я не стремлюсь к тому, чтобы они обязательно стали священнослужителями. Самое главное, чтобы они выросли настоящими людьми, верующими, порядочными. А будут ли они врачами, сантехниками, учителям, военнослужащими – это неважно. Важно, чтобы оставались чуткими к голосу других и своей совести.

– Расскажите о вашем храме. На каком этапе находится строительство, какова ситуация с финансированием, какие социальные проекты планируется реализовать на приходе, насколько многочисленна община, и кто ее составляет?

Храм Вознесения Господня является памятником Крымской войны. Он был построен к 50-летию окончания Крымской войны в благодарность Богу за успешную переправу русской армии и жителей города по понтонному мосту через бухту в ночь с 8 на 9 сентября 1855 года. Это была милость Божия – 150 тысяч человек перешло, ядра падали в воду и ни одно не попало в мост, так что никто на этой переправе не погиб. Как писал Лев Николаевич Толстой, все чувствовали, какое чудо происходит, поэтому, когда воины ступали на противоположный берег, почти каждый снимал шапку и крестился.

В 30-х годах XX века храм был передан под клуб-столовую, а в Хрущевские гонения снесен с помощью танков. В 1998 году монах Иона (в миру Зиновий), узнав, что на этом месте был храм Вознесения Господня, пошел в городской архив и нашел документы, подтверждающие этот факт. Отец Иона нес послушание в Свято-Никольском храме на Братском кладбище. Он рассказал о храме настоятелю, отцу Георгию Полякову, который благословил заниматься этим вопросом моему отцу.

Папа начал хлопотать по отведению участка земли под будущий храм. Участок выделили, но он был гораздо меньше, чем ранее занимаемый разрушенной церковью. Несколько зданий, принадлежащие некогда храму Вознесения, до сих пор нам не переданы. В доме священника сейчас располагается библиотека. В церковно-приходской школе, принадлежащей храму, находится отделение милиции. Кстати, в этой школе бывал император Николай II, когда приезжал в Севастополь. Она носила имя в честь княгини Ксении, сестры страстотерпца.

Участок удалось отвести, и с 2004 года началось строительство храма. 6 месяцев сначала служили на поляне, затем перешли в сборно-щитовой домик, который был поставлен в 30 метрах от места стройки. 29 ноября 2004 года владыка Лазарь освятил закладной камень будущего храма.

Сначала был построен нижний храм. Он планировался высотой 2, 5 метра, то есть должен был иметь высоту потолка обычной квартиры. Однако прораб ошибся. У нас тут есть перепад земли, так как участок находится на склоне. В нижней части надо было выкопать 2 метра, а в верхней – 4 метра. Однако в нижней части выкопали 4 метра, а в верхней, чтобы дойти до «горизонта» – 8 метров. Тогда, конечно, мы все были в шоке, ведь все затраты пришлось увеличивать в несколько раз. Сейчас, оглядываясь назад, мы видим в этом просчете промыслительную ошибку, потому что сегодня вся внебогослужебная жизнь храма проходит в нижнем его приделе, где высокие потолки, простор, легко дышать. Здесь у нас устроены классы для занятий воскресной школы, здесь мы проводим чаепития с прихожанами после Литургии.

Сейчас основные строительные работы завершены. Идет благоустройство прилегающей территории. Помогает нам в строительных и других работах весь город. Особую благодарность хочу выразить компании «Авлита», руководство которой откликнулось с самого начала на наши просьбы.

– Расскажите о приходе, как формировалась община, много ли прихожан.

– На Северной стороне был один храм – Святителя Николая. Поэтому первыми нашими прихожанами стали, если так можно сказать, выходцы из Свято-Никольского храма, которые знали отца Николая, полюбили его. Их было примерно 10 человек. Из этих же людей было организовано сестричество милосердия. У нас есть фотография, где на литургии на поляне молятся 4-5 человек. Так мы начинали. Сегодня приход у нас не очень большой, по воскресеньям собирается до 150 человек. На праздники бывает больше – и 300, и 500. Наш храм где-то 500 человек и вмещает.

– Как создать настоящую приходскую общину, где каждый знает, у кого кто родился, кто женился, кто умер, где вместе празднуют свадьбы, помогают нуждающимся и живут одной большой «семьей»?

– Мы стремимся создать такую общину. То, что вы назвали – это идеал, мы все должны к нему стремиться. Главное в деле сплочения прихода, как мне кажется, это участие настоятеля и прихожан во внелитургической жизни. Совместные мероприятия, где люди становятся ближе друг к другу. В какой-то момент мы это поняли и стали организовывать на приходе праздники. Например, в День семьи, любви и верности всем приходом выезжаем на природу. Окончание и начало учебного года в воскресной школе также отмечаем: сначала крестный ход, потом – веселый праздник в парке Учкуевка. Дети там играют, знакомятся друг с другом. Мамы и папы готовят общую трапезу, невольно возникают разговоры, люди узнают что-то друг о друге. Очень сплачивают людей совместные паломничества, воскресные чаепития.

Есть у нас специальный фонд, в который каждый сдает по силам какую-то копеечку, в результате чего в праздники прихожане получают от общины подарки. С амвона я поздравляю каждого именинника, поем все «многая лета». Также у нас при входе в храм есть стенд, на котором мы помещаем списки всех именинников и небольшое поздравление. Там же, на стенде, после всех значимых событий мы вывешиваем фотографии «из жизни прихода». Повторю, обязательно должны быть внебогослужебные встречи, это та самая «литургия после Литургии», к которой призывает всю Церковь Святейший Патриарх Кирилл.

– Какие Вы видите способы привлечения молодежи к приходской жизни? Что, по Вашему мнению, может сегодня молодежь привлечь в Православии?

– Я смотрю на молодежь нашего храма, с которой мы регулярно встречаемся, и вижу, что это люди, которых не устраивает вектор современного мира, они не хотят плыть по течению, увлекающему, к сожалению, сегодня многих — и не только молодых людей. Молодежь, которую бы завтра пришла в наши храмы, не должно устраивать то, что происходит сегодня в нашем мире.

Вот мы недавно задумывались – проводить ли бал в День семьи, любви и верности. И ребята сказали однозначно: «Обязательно проводим». Это было сказано тогда, когда на «Евровидении» победил трансвестит. Это сказано тогда, когда наших детей переодевают: мальчиков в девочек, а девочек – в мальчиков. Слава Богу, что есть люди, которые хотят что-то изменить в этом мире, хотят иного, высокого. Пусть таких молодых людей немного, но они есть. И мне кажется, именно таких людей может сегодня привлечь Православие. Действительно, это настоящая золотая молодежь, которая идет против бури, против мощного ветра, который пытается снести ее.

Можно сказать молодым людям: в Церкви вы можете найти то, чего желает ваше сердце. Потому что Церковь – эта та крепость, которая противостоит напору бури, шторму, урагану, пытающемуся духовно свалить, подчинить себе людей.

– По Вашим наблюдениям, сегодня происходит отток людей из Церкви или наоборот людей в храмах становится больше, и почему?

– Я скажу по своему приходу, да и знакомые священники мне говорили о том же: когда в городе происходили памятные события – третья оборона Севастополя, на первой седмице Великого поста в храмы стало меньше приходить людей. Когда читали великий покаянный канон преподобного Андрея Критского, на этих богослужениях было меньше людей, чем в прошлые годы. Да и на всех великопостных богослужениях было меньше прихожан.

Казалось бы, должно было быть наоборот: во время беды пост и молитва должны усиливаться. Господь подвел нас к этой ситуации, как бы говоря: «Я сделал это все для вас, только молитесь и поститесь». Я общался с людьми, а мне отвечали: «Ну как в храм идти, тут такое происходит, нужно следить за событиями». То есть телевизор и происходящие страсти были в тот период важнее, чем храм и молитва.

Это время прошло. Стало ли в храме сейчас стало больше людей? Я бы не сказал. Тут, мне кажется, возникла другая проблема. Вернулись в Россию. Все хорошо. Но раз хорошо, то и Бог как бы не нужен, получается. Опять у людей охлаждение.

Тревожный диагноз: Бог не нужен нам не только когда хорошо, но и когда плохо. Не благодарим – это привычно, но уже и не просим… Я говорю о своем приходе, и понимаю: раз такое происходит, значит, есть в этом и моя вина.

– Какой нравственный облик должен иметь современный человек? Что может сделать сегодня Церковь для улучшения духовно-нравственного состояния общества?

– Я сейчас читаю книгу «Шар и крест», там про одного героя говорится, что его идеалом было воспитание детей в почитании старших и трудолюбии. Я с этим полностью согласен: необходимо послушание старшим и трудолюбие. Это нужно вкладывать в наших детей, потому что потом мы сталкиваемся с проблемой, когда дети вырастают и сами ничего не могут сделать. Элементарно «висят на шее» у родителей, которые не приучили ребенка к труду. Говорит «дитя» родителям: на работу, где платят меньше 2-х тысяч долларов, не пойду.

Своих детей я стараюсь приучать к труду, слежу за этим: постели свои заправить после сна, посуду помыть, мусор сходить выбросить. Надо, чтобы в отношении детей постоянно было такое напряжение физическое.

Человек должен обязательно много читать. Это сегодня большая проблема, особенно среди молодежи. Писательница Юлия Вознесенская говорит о воспитании своих детей так: я им разрешаю играть на компьютере, но при условии – сколько времени вы играете, столько же времени должны читать книги. 2 часа играете – 2 часа читаете.

Нашей молодежи, которая все разрушает на Украине, был задан вопрос: «Какую вы последнюю книгу прочитали?» Представители «правого сектора» ответили, что они вообще книг не читают. Их задача – крушить, ломать, убивать.

– Какие советы Вы бы дали новоначальным, а также тем, кто давно уже пребывает в церковной ограде?

– Вспоминаю слова своего ректора, протоиерея Николая Забуги: «Необходимо сочетать знания о Христе с жизнью во Христе. Не быть фарисеями по отношению к Богу и другим людям». Очень часто мы замыкаемся на чем-то внешнем, обрядовом. Закон же мертвит, а Дух животворит. Важно, чтобы мы жили с вами духовной жизнью, то есть жизнью по духу, духу любви к Богу и ближним. То, что мы знаем, что читаем о Христе, необходимо сопрягать с образом своей жизни.