Торжественный молебен в честь 90-летия первого сквозного плавания за одну навигацию по Северному морскому пути из Архангельска через Берингов пролив

29 января, после Божественной литургии, в храме святителя  Николая Севастопольского благочиния был совершён торжественный молебен в честь знаменательного юбилея: 90-летия  первого сквозного плавания за одну навигацию по Северному морскому пути из Архангельска через Берингов пролив  в 1932 году, — то, чего не удавалось до тех пор ни одному судну в мире.

 В храм, чтобы почтить память «Северного Варяга», в этот день пришли курсанты Военно-морского училища им. П.С. Нахимова и призывники, проходящие службу на кораблях Черноморского флота. Почетный председатель Севастопольского Морского Собрания Кот Виктор Павлович рассказал юным морякам историю легендарного судна.

 Накануне молебна была установлена памятная плита подвигу ледокольного парохода «Александр Сибиряков».

История

«Александр Сибиряков» был заложен в шотландском Глазго 23 ноября 1908 года и сначала назывался Bellaventure (в переводе с итальянского «Счастливого пути»). В 1909 году его спустили на воду, а затем направили в канадский Ньюфаундленд. Сначала его использовали для охоты на тюленей, а потом он понадобился для возведения новых портов в городе, на нем транспортировали строительные грузы.

В 1914 году Bellaventure участвовал в спасении 132 моряков судна SS Newfoundland, которые застряли во льдах в открытом море во время охоты на тюленей. Однако помощь не успела вовремя — погибли 77 человек, удалось обнаружить и вывезти тела 69 из них.

Российская империя приобрела Bellaventure в 1915 году для зимних рейсов в Белом море, а в 1916 году его переименовали в «Александр Сибиряков» — в честь мецената и исследователя Сибири.

Во время Первой мировой войны уже «Александр Сибиряков» работал в Белом море и перевозил военные грузы от стран-союзниц.

Ледокол отправился в путь из Архангельска 28 июля 1932 года. «Александра Сибирякова» выбрали по двум причинам: во-первых, у него был меньший расход топлива, чем у других крупных арктических кораблей. Во-вторых, было важно убедиться, что сквозной проход доступен любому судну: организаторы экспедиции посчитали, что если «Сибиряков» осилит Северный морской путь, то смогут и другие транспортные суда.

«Сибиряков» вышел под командованием капитана 2-го ранга Владимира Воронина, считавшегося лучшим полярным капитаном СССР. Начальником экспедиции был географ и математик Отто Шмидт, его заместителем — полярный исследователь, океанолог Владимир Визе. Команда насчитывала 36 человек, все были опытными моряками-полярниками.

3 августа «Сибиряков» достиг острова Диксон, пополнил там запасы угля и двинулся к Северной Земле. Он вошел в море Лаптевых не через пролив Вилькицкого, а обойдя Северную Землю — раньше так не делал никто.

Уже к 14 августа судно дошло до острова Домашний, потому что льда практически не было. На острове экипаж встретился с зимовщиками, и один из них, Георгий Ушаков, передал им карту Северной Земли. По его же совету судно пошло по чистой воде: обогнуло с севера остров Комсомолец архипелага Северная Земля, после чего из Карского моря перешло в море Лаптевых и дошло до бухты Тикси. В конце августа на пути из Тикси ледокол взял на буксир два парохода, доведя их до устья Колымы.

К началу сентября «Сибиряков» подошел к Чаунской губе, где наткнулся на многолетний лед. Обшивка судна едва выдерживала, и морякам приходилось взрывать лед — они использовали разом по 20 килограммов взрывчатки.

10 сентября «Сибиряков» находился возле острова Колючин, где столкнулся с большой льдиной, получил повреждение лопастей винта и не смог двигаться дальше. Одна лопасть отпала, вторая сломалась наполовину, еще от двух остались трети. Винт пришлось менять прямо во льдах в экстремальных условиях, для этого использовали находившиеся на борту запасные лопасти. По предложению Шмидта из кормовой части ледокола в носовую перегрузили 400 тонн угля и весь запас продовольствия. Это позволило поднять корму судна над водой для замены лопастей.

Работы продолжались до 16 сентября. После ремонта винта ледокол выдвинулся дальше к Берингову проливу, однако буквально на следующий день, 17 сентября, у него сломался упорный подшипник, а 18 сентября — конец гребного вала, который ушел на дно вместе с винтом. Это случилось в районе острова Идлидля в Чукотском море, приблизительно в 842 километрах от Берингова пролива. Исправить поломку в экстремальных условиях Арктики было невозможно.

«Раздается ужасный треск — такого мы еще не слыхали, потом наступает жуткая тишина. Это уже не лопасть, это обломался конец гребного вала, и мы потеряли весь винт, который лежит теперь на дне морском. "Сибиряков" перестал быть судном и сделался игрушкой течений и ветров», — описывал это Визе.

Несмотря на то что ветер и течение таскали судно, капитан Воронин не оставлял надежды, что «Сибирякова» можно будет вывести в Берингов пролив и без винта. Экипаж рассчитал, что скорость дрейфа на восток составляет примерно полмили в час; по их подсчетам, проходя ежесуточно 12-13 миль (19-20 километров), пароход доберется до пролива за неделю.

В течение трех суток судно продвинулось в сторону Берингова пролива примерно на 45 миль (72 километра), для уменьшения дрейфа использовали якоря. Но когда до мыса Дежнева оставалось всего 60 миль (96 километров), судно уперлось в лед, и его потащило назад.

Чтобы завершить начатое, «Сибирякова» пришлось поставить на паруса — 27 сентября Воронин отдал приказ их готовить. Моряки использовали брезенты, которые закрывали грузовые люки и почернели от угольной пыли. Для обхода больших льдин использовали якорь — его цепляли за впереди лежащую льдину, после чего подтягивали судно лебедками. Впрочем, иногда приходилось использовать и взрывчатку.

План сработал — 1 октября 1932 года «Александр Сибиряков» вошел в Берингов пролив. Северный морской путь был пройден за 65 суток, однако если бы не поломка винта, экспедиция завершилась бы быстрее.

Уже на чистой воде судно вызвало буксировщик, который доставил его в японский порт Иокогама для ремонта. 1 января 1933 года «Сибиряков» покинул Японию, обогнул Евразию с юга и к 7 марта прибыл в Мурманск.

За свой подвиг «Александр Сибиряков» получил орден Трудового Красного Знамени. Шмидт, Воронин и Визе получили высшие награды — ордена Ленина, остальные участники экспедиции — ордена Трудового Красного Знамени.

По итогам экспедиции высшему руководству СССР был подготовлен доклад о возможности использовать маршрут для развития промышленности и инфраструктуры Севера. В результате было предложено создать единое ведомство, которое будет заниматься не только транспортом региона, но и его промышленностью, строительством портов и социальной инфраструктуры для местного населения. Так 17 декабря 1932 года было образовано Главное управление Северного морского пути при Совете Народных Комиссаров СССР, его руководителем назначили Шмидта. В дальнейшем у Главсевморпути появились территориальные управления в Мурманске, Архангельске и Владивостоке. В настоящее время оно переименовано в Администрацию Северного морского пути при Федеральном агентстве морского и речного транспорта. До образования Главсевморпути действовал Комитет Северного морского пути (1919), в 1920 преобразованный в «Комсевпуть».

Незадолго до начала Великой Отечественной войны на «Александр Сибиряков» пришел служить молодой старший помощник Анатолий Качарава, затем он стал капитаном судна. В начале войны «Сибирякова» вооружили: два 76-миллиметровых орудия, два 45-миллиметровых орудия, два 20-миллиметровых зенитных автомата. В августе 1941 года его включили в состав ледокольного отряда Беломорской военной флотилии под названием ЛД-6. («Лед-6»), однако он оставался штатским судном — продолжал доставлять грузы и перевозить полярников.

24 августа 1942 года «Сибиряков» вышел из порта Диксон, чтобы сменить персонал научной станции на Северной Земле. На его борту было 350 тонн грузов, продукты, оборудование и стройматериалы. Экипаж составлял 104 человека и включал полярников, военных и рабочих.

В это же время в Карском море находился немецкий крейсер «Адмирал Шеер» — в рамках операции «Вундерланд» (Страна чудес) он охотился на караваны союзников; в ходе которой планировалось перерезать Севморпуть крупными надводными кораблями, потопить как можно больше советских транспортов, разгромить ключевые порты и навести панику в регионе.  Он получил информацию о Третьем арктическом конвое — его составляли восемь сухогрузов и два танкера, которые шли без какой-либо охраны из Архангельска на Дальний Восток и в США. При этом разведчик передал «Шееру» неправильные данные: крейсер ожидал конвой на юго-восточном направлении, а тот двигался в восточном. К моменту, когда капитан крейсера отдал приказ идти на восток, конвой успел уйти на дальнее расстояние, а «Шееру» мешал тяжелый лед. Позже «Шеер» из-за аварии утратил и свой самолет-разведчик — в таких условиях ему помог бы захват любого судна, которое имеет карты, а также коды и шифры советской метео- и гидрографической информации. Данные позволили бы крейсеру выйти в пролив Вилькицкого и продолжить преследование арктического конвоя.

 Встреча с «Шеером» 25 августа около 13 часов 17 минут оказалась для «Сибирякова» неожиданной.

«Шеер», чтобы ввести советских моряков в заблуждение, поднял флаг США и передал ложное название судна. После этого немцы на русском языке запросили у экипажа «Сибирякова» информацию о ледовой обстановке в проливе Вилькицкого. Капитан Качарава решил уйти на полном ходу к острову Белуха, была объявлена тревога и отправлена радиограмма о встрече с иностранным крейсером. В ответ штаб Главного управления Северного морского пути передал сведения о том, что в акватории Карского моря нет ни американских, ни японских военных кораблей. Однако радиограмма «Сибирякова» помогла защитить остров Диксон.

Защита Диксона

К тому моменту «Шеер» включил аппаратуру радиопомех и поднял немецкий флаг, после чего потребовал, чтобы «Сибиряков» лег в дрейф и прекратил радиопередачи, а также дал предупредительный выстрел. Вооружение «Сибирякова» было куда менее мощным, чем у крейсера, однако он открыл огонь.

Крейсер «Адмирал Шеер» был вооружен шестью 280-миллиметровыми орудиями главного калибра, восемью 150-миллиметровыми орудиями среднего калибра и зенитными орудиями, а также двумя четырехтрубными торпедными аппаратами. Он дал шесть залпов и выпустил в сторону «Сибирякова» 27 снарядов главного калибра, из них четыре попали в цель. Первое повредило радиостанцию и систему телефонной связи, второе накрыло корму — погибли около 30 человек, третье попало в носовую палубу и привело к взрыву бочек с бензином, которых было около 300, начался пожар. Четвертый снаряд взорвался в котельной, левый паровой котел вышел из строя, и «Сибиряков» потерял ход.

Третье попадание тяжело ранило капитана Качараву, и он стремительно терял кровь, боем продолжил руководить, несмотря на ранение в голову, комиссар Зелик Элимелах. По его приказу была передана радиограмма: «Помполит приказал покинуть судно. Горим, прощайте. 14 ч. 05 мин». Комиссар также приказал старшему механику Бочурко открыть кингстон — Элимелах и Бочурко погибли вместе с кораблем.

Несмотря на все разрушения, «Сибиряков» продолжал обстрел вражеского крейсера. В 14:30 «Шеер» прекратил огонь и подошел к месту, где находился тонущий ледокол. Бой длился 43 минуты. Ледокол начал быстро погружаться под воду около 15:00.

Немцы потопили одну из двух шлюпок со спасшимся экипажем, ко второй выслали катер для поиска шифров и данных о караванах и ледовой обстановке. Один из кочегаров «Сибирякова» оказал сопротивление немцам, и его застрелили, еще несколько человек отказались эвакуироваться и остались в воде. 22 человека были захвачены в плен, среди них был и капитан Качарава. 13 пленных, в том числе капитан, выжили в лагерях, их освободили после войны.

На «Сибирякове» был еще один кочегар — Павел Вавилов, которому удалось спастись и добраться до острова Белуха. Его эвакуировали оттуда 24 сентября. Он оказался единственным выжившим членом экипажа, избежавшим плена.

Гибнущий "Сибиряков" раструбил о крейсере по всем радиоканалам, и "Адмирал Шеер", утратив преимущество неожиданности, уже не смог нанести коммуникациям СССР ощутимый урон. Несмотря на то что после встречи с ледоколом линкор продолжил свой смертоносный "круиз", повредил несколько судов и обстрелял порт Диксон, впоследствии его миссия была признана фактически проваленной.

Переданный с «Сибирякова» сигнал о появлении немецкого рейдера помог спастись во льдах пролива Вилькицкого 14 судам каравана союзников.

Останки «Александра Сибирякова» попытались найти в 1962 году, однако работы не увенчались успехом. В сентябре 2014 года исследовательская экспедиция компании «Фертоинг» определила их местонахождение, а в августе 2015-го их исследовал телеуправляемый подводный аппарат и водолазы. Они собрали фрагменты ледокола в качестве музейных экспонатов. На корпусе судна закрепили мемориальную табличку, а координаты боя и гибели «Сибирякова» объявили местом боевой славы.

Часть моряков получила награды «За мужество», а капитан Качарава — орден Красного Знамени. В честь команды пролив в Карском море к северу от Диксона назван проливом Сибиряковцев. Имя судна носит банка в Баренцевом море у Новой Земли и гора в Антарктиде. В честь членов экипажа названо несколько островов в районе Диксона.

В честь ледокола этим именем был назван другой ледокольный пароход (плавал до 1972 года), а позднее — теплоход, плавающий и поныне.