«Что вы сделали одному из малых сих — то сделали Мне» (Мф. 25:40–45).
Жертвенность называют святым великодушием. Что же известно нам о жертвенности?
Христианские подвижники и монашествующие раскрывали великую обновляющую и преображающую силу жертвенности. Одним из них был преподобный Паисий Святогорец, греческий старец, монах Святой Горы Афон. Старец Паисий широко известен своими духовными наставлениями и ценными советами, отличающимися простотой, остроумием, живым и неподдельным юмором. Великую истину он мог выразить просто и радостно.
Прп. Паисий основное внимание обращает на центр духовной жизни — любовь и жертвенность. Он не просто поучал людей тому, как возрастать в тех или иных христианских добродетелях — он щедро делился собственным опытом.
Предлагаем интересные фрагменты духовного наследия старца о жертвенности, описанные в книге «Слова. Том II «Духовное пробуждение».
«Я как-то рассказывал вам о том, в каком состоянии я находился, когда в каливе на Святой Горе меня прихватила грыжа. Когда кто-то стучал возле калитки, я и в снег, и в холод выходил открывать. Если у человека были серьезные проблемы, то я даже и не чувствовал своей боли, хотя перед этим был буквально придавлен к кровати. Я угощал пришедшего чем-нибудь: одной рукой угощал, а другой держал грыжу. Всё время, пока мы беседовали, я, несмотря на сильную боль, ни к чему не прислонялся, чтобы он не догадался, что мне больно. Дело было не в том, что боль проходила или что я чудесным образом поправлялся, нет. Я видел, что другому больно, и забывал свою собственную боль. Чудо происходит, когда ты соучаствуешь в боли другого. Эта боль трогает Бога, и происходит чудо. Потому что нет ничего другого, столь умиляющего Бога, как благородное великодушие, то есть жертвенность».
«Попадая в трудную ситуацию, человек сдает экзамены. Именно действительная любовь и жертвенность проявляются в такие минуты. Если христианин не начнёт уже сейчас чем-то жертвовать, если сейчас он боится труда и озабочен тем, чтобы не переработать больше другого, то как он достигнет такого состояния, что побежит отдавать за другого свою жизнь? Если сейчас он озабочен собой по пустякам, то как он подумает о другом в ту минуту, когда его жизнь будет подвергаться опасности? Тогда будет труднее. Если придут нелёгкие годы и такой человек увидит своего соседа, в горячке упавшего на дороге, то он оставит его лежать там, уйдет и скажет: „Пойду-ка лучше и я прилягу, а то как бы не свалиться и мне».
«Много лет назад на одном заводе рабочего зацепило и стало затягивать в станок. Несмотря на то, что вокруг было множество мужчин, спасать его бросилась женщина. Мужчины, „отважные“ такие, стояли, глядели. А она вытащила его из станка, но саму её зацепило за платье, закрутило в станок, и она погибла. Мученица! Это великое дело! О себе такие люди не думают: они выбрасывают из себя своё „я“. И, когда они выбрасывают его вон, в них бросается Христос».
В состоянии жертвенности все силы человеческой души (ум, чувства и воля) работают совершенно не так, как они работают в состоянии эгоизма. Если главной задачей ума в состоянии эгоизма является захват материальных ресурсов и личное самоутверждение в жизни, то главной задачей жертвенности является использование ума в точно противоположных целях — для помощи другим.
«А на войне идёт борьба жизней, твоей и чьей-то еще. Отвага заключается в том, чтобы спешить на помощь другому человеку. Но вот что замечено: на войне снаряд или мина находят того, кто старается улизнуть. Такой человек вроде бы желает избежать опасности, но тем скорее сворачивает себе шею. Поэтому не надо стремиться улизнуть от опасности, особенно за счет других. Помню один случай, происшедший на албанской войне. У одного солдата была каменная плита, и он укрывал за ней голову от пуль и осколков. Когда ему понадобилось отойти за чем-то в сторону, он поставил плиту на дно траншеи, прислонив к стенке. Увидев это, его сосед тут же схватил эту плиту и забрал её. Однако в тот самый момент его накрыла мина».
Человек, делающий добро, радуется, потому что ему воздаётся за это божественным утешением. Жертвенной Радостью награждает Господь каждого, кто жертвует собой, своим временем, комфортом, средствами и тому подобным.
«Я просил людей о какой-то услуге три раза в жизни. Одному пареньку я как-то сказал: „Мне нужно два коробка спичек из магазина“. У меня было четыре зажигалки, но я сказал ему это, чтобы доставить ему радость. Он прибежал радостный, запыхавшийся, принес мне эти спички, и усталость восстановила его силы, потому что он вкусил той радости, которая следует за жертвой. А другой в это время сидел на месте и устал от сидения».
«— А как, геронда, человек может пойти на жертву, если ему ещё неведом вкус жертвенной радости?
— Если поставить себя на место другого. Когда я был в армии, наш дзот часто заливало водой. У рации надо было менять аккумуляторы, а это было дело очень нелегким. Однако, чтобы не мучились другие, я предпочитал делать эту работу сам и, делая её, радовался. В нашем полубатальоне был еще один радист, но, когда мы отправлялись на операции, чтобы не подвергать его опасности, я не давал ему таскать ни аккумулятора, ни рации, хотя мне было и тяжело. Он просил меня об этом, обижался: „Почему ты мне их не даёшь?“ — „У тебя, — отвечал я ему, — жена и дети. Если тебя убьют, я буду за это отвечать перед Богом“. И так Бог сохранил нас обоих: ни ему, ни мне Он не попустил быть убитым».
«Помните хоть немножко о том, что существует смерть. И раз нам все равно умирать, не будем слишком себя беречь. Не так чтобы не беречь во вред здоровью, но и не так чтобы преклонять колени перед покоем. Я не призываю бросаться в опасные приключения, но надо же, брат ты мой, иметь и маленечко героизма!».