Семь дней из жизни и катихизаторской деятельности русского миссионера в Китаепод началом архимандрита Гурия (Карпове) (16—23-го октября 1861 г.).

Русский посланник генерал Н. П. Игнатьев во время командировки в Китай в 1859-1860 гг. подготовил и подписал от имени Российской империи Пекинский договор 2 (14 н.с.) ноября 1860, который присоединил к России земли по правому берегу р. Амур от устья р. Уссури до берега Тихого океана (на востоке) и границы с Кореей (на юге).Основным консультантом при подготовке этого договора был архимандрит Гурий (Карпов), будущий архиепископ Таврический и Симферопольский.

Именно этот договор дал возможность экономического развития в направлении Азиатско-Тихоокеанского региона и по сути сделал Россию мировою державой. А ведь перед Пекинским договоромбыло учреждение в Пекине постоянного дипломатического представительства и заключение важного с религиозной точки зрения Тянцзинского трактата 1858 г. Именно этим трактатомвсе религиозные иностранные миссиибыли легализированы — впредь им разрешалось пребывать в Китае и проповедовать христианство. Вследствие этого застой в жизни миссионеров прекратился. В лице русского посланника генерала Н. П. Игнатьева у русских христиан появился надежный защитник: русское оружие исправило положение православных миссионеров не только в политическом и юридическом, но также и в общественном отношении. Как свидетельствует историк И. Коростовец, мрачное одиночество, замкнутость и бесцветное существование, доводившее многих миссионеров до отчаяния или запоя, исчезли. Начались знакомства с соотечественниками и с европейцами — светскими и духовными. Но для духовной миссии полученным льготам сопутствовали ограничения политические, так как эта роль всецело перешла к дипломатическому представителю России. К этому времени относится отмена довольно обидного преимущества миссии на получение денежного и натурального пособия, выдававшегося китайским правительством. Статьей 10-й Тянцзинского договора установлено, что все издержки на проезд и на содержание миссии в Пекине имеют производиться русским правительством; этою же статьей отменено прежнее тягостное 10-летнее пребывание членов миссии в Китае и предоставлено им право возвращения по усмотрению начальства.

Как пишет И. Коростовец, благим результатом обращения миссии в чисто-духовное учреждение было то, что не стесняемые и незанятые соображениями политического характера, православные миссионеры получили возможность посвятить себя всецело своему призванию. Добрые начинания и деятельность наших миссионеров особенно проявились в 1861—1862 годах; тогда возродилась школа для албазинцев, заведывание коею приняла на себя супруга нашего министра-резидента г-жа Балюзек. Неутомимому трудолюбию и проповедническому дару о. Исаии (Поликина) миссия обязана приобретением нескольких десятков новообращенных, которые нашлись не в столице, а в небольшой деревушке Дун-дин-ань, 50 верст от Пекина. Отец Исаия принял близко к сердцу вновь образовавшуюся паству и не жалел ни времени, ни трудов для увеличения числа нообращенных.Впоследствии, в этой деревушке купцы выстроили церковь и колокольня. Воспоминания иеромонаха Исаии о деревне Дун-дин-ань, о жизни и занятиях ее жителей, о способе обработки земли, ою устройстве огородов и насаждении садов , о строительстве и жилищах китайцев и т. д. чрезвычайно интересны. Предлагаем вниманию благочестивого читателя выдержки из дневника иеромонаха Исайи (Поликина).

 

16 октября. Сего дня я отправился из Пекина в деревню Дун-дин-ань посетить тамошних православных христиан. Со мною были два христианина из албазинцев: Иван Юй и Николай Вэн, — оба доброго поведения, люди очень грамотные, а главное, весьма хорошо знающие христианское учение. — Взяв с собою все необходимое для служения всенощного и обедницы и, на всякий случай, св. мира и запасные Дары. прияв с собою эту небесную святыню, эту жертву тайную, совершенную, мы знали, что „ныне силы небесные с нами невидимо служат“. Потому что с нами шел сам Царь славы!..

Благополучно достигнув деревни Ма-тоу (в 45 вер<стах> от Пекина, на р<еке>Бэй-хэ, по дороге в Тянь-цзинь) мы решились переночевать в китайской гостинице; потому что было уже темно, а мы не знали, где та деревня, в которой живут наши христиане. — На другой день, рано утром, к нам явился христианин Владимир; он пришел в Ма-тоу из Дун-дин-ань продавать свою капусту и тут узнал о нашем приезде. Оказалось, что христиане живут не в одной деревне, а в трех. Ближайшая к нам деревня была Дун-сы-чжуан в 2 верстах от Ма-тоу; здесь живет один только христианин Егор; а потому мы сначала отправились к нему. Егор встретил нас за версту от своей деревни, пригласил в свой дом, послал в соседственную деревню за вновь крещенным (20 апреля сего года) Исаием; тот явился и объявил, что все его семейство желает креститься; тоже желание я услышал и от Егорова семейства; всех желающих креститься было 8-мь человек. Собралось немного и посторонних поселян, на лицах коих я прочитал вот что: за чем приехали к нам эти люди? В ответ на это предложена была им проповедь о Боге Творце неба и земли, о Спасителе мира, о силе и необходимости св. крещения, — одним словом в том порядке, как это изложено в Символе веры.

После полудня я испытывал в вере всех желающих креститься и, благодарение Богу, они все знали на память Символ веры, молитву Господню и Богородицы, знали для чего они крестятся и что даст им новая жизнь о Христе. На другой же день я окрестил всех 8 человек и двоих из них: слепую 70-и летнюю старуху мать Егора, и расслабленную его дочь (приемыша) приобщил св. таин, так как они, по телесным немощам, не могут сами прибыть в Северный наш Пекинский храм для говения и св. причастия.

После крещения была проповедь о значении христианской веры — как единой святой и спасительной, о сотворении мира и человека, а вечером о грехе первородном, о необходимости искупления и крещения, и в заключение, когда собралось много язычников, о всемогуществе Божием, дающем и пищу и одежду, повелевающем и громом и дождем, и снегом и росою и духом бурным, плодородием и бесплодием земли.

Вечером, окруженный юными христианами и язычниками, я ходил осматривать деревню; меня попросили взглянуть на кумирню; зашли; идолы лежали разбитые, переломанные, изуродованные, если только можно уродовать уродливые изображения духа тьмы. Англофранцузские войска, проходившие этою деревнею сделали это. — Кто же это такие? спросил я у идолослужителя? «Это боги наши» отвечал он. «Если они не могли защитить самих себя, как же они спасают вас?» спросил я. «Да это маленькие люди, силы у них нет,» отвечал из толпы один китаец язычник, и вся толпа отвечала на это простодушным смехом. Очевидно, что народ не от сердца верит в бредни буддизма.

О деревенских жителях здешних мест можно сказать, что они гораздо радушнее, проще и сообщительнее городских. Живут безбедно, а некоторые даже богато, во всяком случае я не видал здесь ни одного яо-фарды (нищего и просящего хлеба). Комнаты поселян сбиваются из глины, закрываются соломою; густо покрываются глиною; несмотря на то, что на постройку этих зданий употребляется не весьма прочный материал, они стоят довольно долго — по сто и более лет. Постройка у всех однообразна, изба разделяется на три части: средняя часть — сени — в которых помещаются все принадлежности кухни; в них сделаны два очага, с вмазанными в них чугунными чашами, в которых приготовляется все и печеное и вареное и жареное кушанье. — По обеим сторонам сеней жилые комнаты с лежанками, сделанными из глины. Когда приготовляют пищу, то жар и дым из очага проходят внутри этой лежанки, и особою трубою, сделанною в трубе выходят наружу. Таким образом эти лежанки нагреваются очень сильно и в зимнее время заменяют у поселян комнатные печки. Это устройство гораздо практичнее и экономнее городских луцз (печек), топимых в самой комнате каменным углем, который дает от себя неприятный запах, а весьма часто и убийственный угар. Топливо поселян составляет солома гао-ляна (сорго), стебель этого растения толщиною в палец и больше, дает хороший жар. Поля крестьян почти всегда находятся подле их домов; что касается здешних мест, то каждый крестьянин имеет у себя весьма достаточное количество пахотной земли, а потому у каждого из них она разделяется на три части: огород, поле и лесной рассадник. В огородах разводится капуста в огромном количестве, потому что она, как насущная пища горожан и поселян, всегда имеет хороший сбыт; кроме того возделывается лук, чеснок, морковь, редька нескольких видов, перец, салат, шпинат и другая зелень. Поля засеваются пшеницей, гао-ляном, кукурузой, просом, гречихой и отчасти хлопчатником. У каждого крестьянина есть участок, где разводится лес и фруктовые деревья. Лес, большею частью из породы вязов и тополей, идет на постройку деревенских зданий, продается в городе на дрова и другие поделки. Между фруктовыми деревьями я видел яблони, персики и груши. Кроме того, каждый крестьянин кормит у себя неского свиней, которых с выгодой продают на городские рынки. Из домашних животных держат только трех видов: ло-цзу (мула) весьма сильное и ценное животное, осла и лошадь.

19 октября. Сегодня утром я приехал в деревню Дун-дин-ань, отстоящую от Дун-сычжуан в 2 1/2 верстах. Христиане этой деревни встретили меня за версту и каждый из них приглашал остановиться у себя. Я выбрал для себя помещение у христианина Владимира, так как с ним-то мне предстояло больше всего дела. Владимиру 35 лет; в молодости он учился в нашем албазинском училище, знает грамоту, и более других знаком с христианским учением; поэтому еще прежде (о Пасхе) я поручил ему, в свободное от полевых занятий время, объяснять деревенским христианам истины веры и снабдил его книгами: Св. Историей, Катихизисом, утренними и вечерними молитвами, переведенными на китайский язык нашим начальником о. архимандритом Гурием. Вскоре по прибытии моем в эту деревню пришли ко мне некоторые из жителей оной, человек около сорока, и тут же объяснили, что они желают креститься; многие из них знали и читали наизусть «Верую» и «Отче наш», все они были подготовлены отчасти Владимиром, отчасти же пекинским жителем Моисеем, посланным нами еще в Великом посту для предварительного обозрения деревни Дун-дин-ань. Собравшимся было предложена проповедь; темою ее служило подробное толкование молитвы Господней; вечером объяснена половина Символа веры и произведено испытание всем желающим креститься, и готовыми к принятию этого таинства оказалось 26 человек мужчин и женщин. Им хотелось послушать наего церковного пения, а потому мы пели им сначала на китайском языке: Символ веры, Отче наш, Достойно есть яко воистину, Святый Боже, а потом тоже самое и по-славянски. Не смотря на то, что многие из слушателей работали днем, они все слушали с охотою и только в полночь разошлись и то потому, что нам путешественникам нужно было отдохнуть.

20 октября. Сегодня утром объясняемо было десятословие и две Новозаветные заповеди: возлюбиши Господа Бога твоего всею душею твоею, и: возлюбиши ближняго твоего яко сам себе. Окрещено три человек: жена и дочь Владимира и 65-летний крестьянин Иосиф. Этот крестьянин атлетического сложения, но чрезвычайно кроткий и симпатичный, тридцать лет курил опий; зная грамоте и читая св. историю и катихизис, он сам лично убедился в величии христианского учения и просил окрестить его. Но когда соседи его христиане сказали ему, что этот порок не терпим в христианстве, он сказал, что от всего сердца желает оставить эту слабость, но не надеется на свои силы. Однако перестал курить, и когда я приехал, было уже полгода, как он не курил нисколько, и вот слава — Богу, теперь уже год, как он оставил эту гибельную привычку, и всегда с особенною радостью вспоминает об этом. Соседи язычники и христиане весьма удивляются этому обстоятельству.

После обеда отправился в деревню Май-цзы-дяр, лежащую в 4 верстах от Дун-лин-ань на ю<го>-в<остоке>. В этой деревне живет христианин Иса[а]кий Цяо, которого семейство крещено мною 18 октября. Кроме новокрещеных 3 человек, у Иса[а]кия я нашел старуху его мать; несмотря на то, что ей 80 слишком лет, она не устает работать; жаль только, что плохо слышит. Она изъявила желание креститься, но я не крестил ее, так как она не знает еще Символа, а поручил сыну выучить свою мать всему тому, что он сам знает. — Дал ему икону и при этом случае передал ему учение Православной церкви о поклонении иконам. Вечером, возвратившись из Май-цзы-дяр, я предложил христианам объяснение второй половины Символа веры. Во время этой беседы было подробно говорено о молитве, посте, особенно об исповеди и св. причастии и крещении.

По окончании этой недели я намерен был отправиться домой, отложив крещение до другого времени, так как со мною не было ни крестов, ни крещальных рубашек. Но все желающие креститься, так искренно и убедительно просили меня сподобить их св. таинства, что я нарочно послал в Пекин к о. архимандриту Гурию и просил его прислать мне крестов. На другой же день посланный возвратился с письмом о. архимандрита, в котором он писал, что душевно радуется успехам Слова Божия в деревнях, посылает двадцать крестов, все какие нашлись, — и 40 китайских аршин красных шнурков. В этом же письме начальник миссии поручил мне условится в Владимиром фу-жуй об открытии в деревне училища для малолетних, — прибавляя, что эта мысль его занимает более 10 лет.

21 октября. По получении письма, а это было сего дня рано утром, я тотчас же приступил к совершению св. таинства, и в доме старика Вонифатия окрестил 16 человек. До сих пор в этой деревне было 9 человек христиан. Представитель их 60-летний старик Вонифатий, в великие праздники (в Рождество и Пасху), с некоторыми членами своего семейства и с родственниками, приходил в Русское подворье. Из его рассказов и из документов, хранящихся при нашем Успенском храме, я узнал, что еще прадед его был христианином; в то время он был в услужении при Русском подворье, был крещен и таким образом принятая им христианская вера, переходила из рода в род до настоящего времени.

В полдень собравшемуся народу рассказана была история Рождества и Воскресения Иисуса Христа, потом говорено было о поклонении святым иконам, о крестном знамении, о необходимости утренних и вечерних молитв. Вечером было всенощное богослужение, а по окончании его объяснено и самое значение этого священнодействия. После ужина испытывал в вере желающих креститься, и между прочим замети всем христианам, чтобы они не теряли данных им при крещении крестиков и всегда носили бы их на шее. Христианину Владимиру было дано наставление, как поступать в таких случаях, когда лицо, не ложно желающее креститься, умирает, а священник, по отдаленности от деревни, не может поспеть для совершения крещения.

22 октября. После обедницы крестил 8-мь человек и совершал панихиду на сельском кладбище о упокоении душ прежде отшедших здешних православных христиан: Василия, Льва, Даниила, Павла, Николая, Георгия и Андрея. После этого со св. водою и крестом я обошел и окропил дома, сады, огороды и поля христиан.

После обеда я решился отправиться домой, а в деревне оставил еще на неделю катихизатора Ивана с тем, чтобы он еще раз повторил христианам все то, что они слышали в течении прошедшей недели. Через неделю я велел Владимиру явиться в Пекин для совещаний по устройству в их деревне небольшой школы для мальчиков.

При прощании с юной паствою Христовою, я умолял и просил, чтобы они всячески избегали разных языческих обычаев и суеверий, и если кто по привычке увлечется, они с любовью увещевали и вразумляли бы заблудшего.

Я сказал, что в замен разных языческих церемоний при известных случаях, они приглашали ли бы священника, который своею молитвою может освятить их посевы, снятую жатву, и прочее, и обещал им прислать восковых свеч, образов и картин св. содержания. Твердо внушил им, чтобы они, в случае тяжких болезней, непременно посылали бы за священником для совершения таинства покаяния и причащения; свадьб без предварительного совещания с священником не заключали бы, а главное, жили бы между собою в самом тесном мире и согласии.

В полдень я выехал из деревни Дун-дин-ань; на другой день мы благополучно воротились домой.

30 октября. Сего дня воротился катихизатор Иван, и с ним приехал Владимир.

По распоряжению о. архимандрита Гурия положено с 1-го ноября открыть школу для обучения грамоте детей деревенских христиан. Для достижения этой цели сделано вот что: христианину Владимиру довольно хорошо понимающему учение православной веры и знающему грамоте, поручено обучение детей грамоте китайской, молитвам утренним и вечерним, св. истории, катихизису. Как за труд, так и для найма вместо себя работника для исправления его полевых работ, назначено ему небольшое вознаграждение 40 р<ублей> сер<ебром> в год; на бумагу, кисти, туш для учеников, и на другие мелочные расходы по училищу 24 р<ублей> сер<ебром>; всего же в год 64 р<ублей> серебром. Учеников в школе 6 человек; все дети христиан.

22 ноября. Сего дня приехали из деревень новокрещенные; в продолжении недели они ходили в церковь, а после седмидневного говения, они все исповедованы и приобщены св. таин. Во время свободное от богослужения, они ходили в квартиру о. архимандрита Гурия, для слушания катихизических поучений».

 

Литература:

1.       Коростовец И. Русская духовная мисси я в Пекине // Русский архив, 1893, вып. 9—12, с. 57—86.
2.       Поездка (миссионера иеромонаха Исаии (Поликина)) в окрестности Пекина по делам христианства // Прибавление к иркутским епархиальным ведомостям, № 21 (25 мая 1863 г.), с. 306—314.

 

Подготовка текста и публикация иерей Романа Цуркана